Фермерские хозяйства одерживают первые победы в соревновании с крупными хозяйствами. Как сообщают в Минсельхозе РФ, растет численность фермеров, на их долю уже приходится около трети сбора зерна в России и 14 процентов валового сельскохозяйственного производства. А в прошлом году, по данным министерства, именно они обеспечили рост показателей отечественного животноводства. Более того, за последние пять лет в крестьянско-фермерских хозяйствах прирост производства скота и птицы (на убой) составил 25 процентов, молока — 38 процентов, яиц — 45 процентов. 
Фото: iStock
Практика показала, что наилучшие показатели получают фермерские хозяйства в регионах с большими земельными площадями. Заместитель губернатора Краснодарского края, куратор АПК Андрей Коробка приводит Кубань в пример:
"У нас в регионе самый мощный в России фермерский сектор — больше 13 тысяч фермерских хозяйств. Кроме того, на Кубани 169 сельхозкооперативов, более миллиона личных подсобных хозяйств. То есть малыми формами хозяйствования производится треть краевого объема молока, треть мяса, две трети овощей, почти половина яиц. Но это не предел, им есть куда расти и развиваться. Для этого в регионе сегодня созданы все условия. В том числе существенные меры господдержки, которые фермеры получают на всех этапах производства. В 2022 году на их поддержку мы направим более 500 миллионов рублей. И это только по прямым программам поддержки малого и среднего агробизнеса".
Земли у фермеров немало, подчеркнул замгубернатора. Из общей площади земель сельхозназначения — а это около 3,8 миллиона гектаров — на долю малых форм хозяйствования приходится 1,2 миллиона гектаров, в том числе фермерских хозяйств — 1,1 миллиона. Это 30 процентов от всей посевной площади на территории Кубани. Можно с полной уверенностью говорить, что каждый гектар этой земли используется по назначению, а сложностей с ее получением нет.
Каналов сбыта для фермерской продукции тоже немало, спрос на нее стабильно растет. Во-первых, укрепляется тренд на здоровое питание, экологически чистые продукты — именно те, что производят фермеры. Во-вторых, небольшие предприятия производят по-настоящему уникальную продукцию. Кроме того, они более мобильны и способны быстро скорректировать производство под меняющиеся запросы потребителей.
Но говорить о том, что вопрос реализации продукции у фермеров ушел в прошлое, будет несправедливо. Он возникает, но, как правило, у тех, кто работает в одиночку. Его решение — в кооперации. Как показывает практика, у сельхозкооперативов нет проблем ни со сбытом продукции, ни с производственными и материально-техническими ресурсами. Именно поэтому в крае делают ставку на развитие и укрепление этого направления, оказывают фермерским объединениям существенную господдержку. Это ярмарки выходного дня, работающие в каждом муниципалитете, а также "Фермерские дворики", где фермерам предоставляются бесплатные места для торговли.
В последние два года фермеры активно развивают онлайн-торговлю, сервисы доставки. Изначально это было связано с пандемией, когда в её пик фермерские рынки и ярмарки выходного дня оказались закрыты. В итоге новый формат торговли стал не просто временным выходом из ситуации, а новой возможностью для развития.
Комментарий
Евгения Серова, директор Института аграрных исследований НИУ "Высшая школа экономики":
— Понятие "фермер" в нашем сельском хозяйстве появилось в конце 80-х как антитеза государственным сельхозпредприятиям, колхозам и совхозам. Тогда это был фактически единственный рыночно ориентированный частный сектор в сельском хозяйстве. И, естественно, это все было стартапом. Как стартапу, им помогали — налоговыми льготами, субсидиями, пропагандой и так далее. Но сегодня эта функция фермерства исчезла, сейчас у нас весь сектор частный, и если есть стартапы, то они могут быть и среди фермеров, и среди крупных компаний. Деление на фермеров и не-фермеров в принципе потеряло смысл. Сегодня есть сельхозпроизводители, и это ошибка нашего законодательства, которое вывело фермеров отдельным законодательным субъектом. У вас может быть большой земельный банк, может быть много людей в найме и то, что вы владеете этим бизнесом семейно, ничем не отличает вас, допустим, от АПК им. Ткачева, которое тоже является семейной собственностью.
Но есть и реальная проблема. Это наличие крупного и мелкого производства в секторе. У нас сектор биполярный: много крупных производителей и много мелких. При таком раскладе крупный всегда выигрывает. В США в прошлом году провели аграрную перепись, и по ее результатам видно, что субсидии тоже попадают крупным производителям. То есть, это не только наша проблема. А если посмотрим доступ к инфраструктуре, к переработке, к банкам, видно, что крупному банку лучше и спокойнее кредитовать пяток крупных предприятий, чем две сотни мелких, а молочному заводу проще контрактовать 2-3 крупных предприятия, чем полторы тысячи мелких. Поэтому идет концентрация производства во всем мире: резкое сокращение мелких фермеров идет и в США, и в Европе. Но если будет только крупный сельхозпроизводитель, это плохо — с точки зрения устойчивости развития сектора. Представим ситуацию: в стране всего пять производителей молока. Если один из них обанкротится, что может случиться с любой компанией, то 20 процентов молока с рынка мгновенно уйдет. Но год отсутствия 20 процентов молока на рынке — это резкий рост цен. У нас подобное уже происходило с птицей: двум птицеводческим компаниям по разным причинам пришлось закрыться или резко ограничить производство. И итоговые цифры по птице просели за год. Мелкие и средние производители нужны для устойчивости, они являются буфером в продовольственном производстве. Значит, им нужны привилегированные условия — конечно, не всем подряд.
