Алексей Зубец, директор Института социально-экономических исследований Финансового университета при правительстве РФ, доктор экономических наук:
— Уход иностранных компаний с российского рынка делится на две части. В первую часть попали те компании, которые наносят экономике России реальный ущерб. Сюда, например, относятся те, кто отказался поставлять в страну наличную иностранную валюту, что может дезорганизовать внутренний валютный рынок, или запчасти для импортных самолетов, что ставит под угрозу авиационные сообщения внутри страны. Или нежелание нефтесервисных компаний продолжать работу в нашей стране — по мысли авторов санкций, это будет сдерживать рост производства топлива в России. Или прекращение сотрудничества с крупными компаниями в области транспортного машиностроения, которое должно остановить поезда на российских железных дорогах из-за нехватки электровозов.
Вторая группа санкций от бизнеса — это санкции, казалось бы, совершенно бессмысленные с точки зрения экономического удушения России. Например, какой вред нашей стране нанесет уход с российского рынка крупной европейской молочной компании, если все ее заводы, работающие на наш рынок, находятся в России, сырье российское, а технологии не являются тайной? Или уход косметической компании, аналоги продукции которой легко заменить импортом из государств, не участвующих в антироссийских санкциях или внутренним производством? Тут дело не в экономическом, а в психологическом эффекте. Ежедневные заявления об уходе из России десятков брендов, на протяжении десятилетий известных большинству россиян, должно было оказать деморализующее влияние на российских потребителей и создать у них впечатления мира, который рушится, после чего поддержание комфортной жизни станет невозможным. А заодно впечатление того, что цивилизация уходит из нашей страны, и мы снова возвращаемся в Советский Союз.
Но тут вышла незадача. Марш западных брендов "на выход" не произвел шокирующего впечатления на россиян. Никто не пошел на митинги. Прошло время, и мы перестали слышать каждый день о десятках компаний, заявивших об уходе из России. То же самое касается и удушающих, "калечащих" экономических санкций. Запас санкций и брендов для "выхода" иссяк, и больше не удается поддерживать у россиян ощущение конца цивилизации.
Психическая атака не удалась, и перед теми, кто заявил об уходе из нашей страны, встал вопрос — а что делать дальше? Понятно, что на свой демарш они согласились под давлением собственных правительств, но при этом никто не собирается им компенсировать потери от ухода из России. Да у западных правительств и нет таких денег. Россия — крупнейшая страна в Европе по численности населения, в нашей стране много платежеспособных граждан, и выбрасывать такой рынок на помойку никто не будет. В конце концов, западный бизнес обслуживает не правительства, а своих акционеров, которые имеют полное право потребовать от менеджмента корпораций ответа за упущенную прибыль. Поэтому наиболее вероятным сценарием на ближайшие месяцы станет тихий, непубличный возврат ушедших компаний на российский рынок после некоторой паузы и прощупывания почвы. Он может происходить в разных форматах. Полный публичный возврат с подъемом флага, скорее всего, не будет массовым, потому что компании испугаются критики со стороны антироссийских политических групп и общественного мнения.
С другой стороны, возобновятся прямые контакты с российскими предприятиями, прямые поставки или поставки через посредников, например, через компании постсоветского пространства в Армении, Казахстане, Азербайджане и других странах. Словом, они что-нибудь придумают. Мой личный опыт общения с западным бизнесом показывает, что все моральные ценности отходят на второй план, если размер сделки превышает 2 или 3 миллиона долларов.
